Отправлено: 19 April 2018 - 10:49
Охота по выводкам
Глухариные выводки, как и все куриные, поднимаются рано на крыло, и к первому августа, когда открывается сезон охоты по перу, они уже очень недурно летают, а молодые самцы одевают к концу августа свой нормальный наряд. В это время глухари выдерживают стойку, и стрельба их из-под легавой представляет большой интерес для охотника. Имея склонность садиться после подъема не столько в траву, сколько на деревья, глухарята делают это по мере своего развития все упорней, отлетают все дальше и дальше от места, с которого их потревожили, и садятся все выше. Стрельба их из-под легавой длится в течение августа, а в половине сентября этот способ охоты на них становится совсем безнадежным, так как тогда они отлетают далеко, садятся высоко и стойки не выдерживают.
Глухари, как птицы оседлые, склонны держаться с выводками около тех мест, где последние появились на свет, а выводить их поблизости от токовищ. Поэтому искать выводки следует там, где весной глухари токовали. Глухариные выводки, как и тетеревиные, строго придерживаются одного места, и потому можно с большим основанием рассчитывать поднять завтра выводок там, где его удалось заметить сегодня.
Выводки эти встречаются чаще всего по границе леса и других угодий, например, лесосек, покосов, болот, вкрапленных в лесные массивы. В таких местах главным образом нужно искать выводки, если места эти расположены поблизости токов. Тяготение выводков к местам, где сходятся два разнородных угодья, объясняется, по-видимому, тем, что выводки в различное время дня и при различном состоянии погоды уходят в то или другое место. Так, в жаркое время выводок держится в лесной чаща в тени и в густой траве, подбиваясь нередко под валежины и кучи хвороста. Из этих мест (обычно пешком) на утренних и вечерних зорях выходит он кормиться на ягодники, расположенные на лесных вырубках и в других открытых местах. Во время дождя он ищет сухих мест, какие встречаются нередко у корней развесистой ели, где часто и трава не растет. В сухое время, спасаясь от паразитов, глухари любят купаться в пыли, в песке, в золе потухших костров и гарей, оставляя здесь следы в виде отпечатков лап, помета, а иногда и выпавших перьев.
Придя на место, где можно рассчитывать поднять глухариный выводок, охотник должен прежде всего сообразить, где по времени дня или состоянию погоды должны находиться птицы, и обратить главное внимание на такие места, где можно ожидать и их встретить. Он должен внимательно присматриваться к окружающим местам и предметам, чтобы не пропустить следов глухарей, о которых говорилось выше.
Лучшими следами глухарей являются их «наброды» или, как в других местах называют, «походы», отчетливо видные на зорях в виде ярко-зеленых полос по матово-серебристому фону покрытой росой травы.
Места, где обнаружены следы птицы, следует немедленно указать собаке.
Собаку первопольную не рекомендуется брать на глухарей, так как они могут ее испортить. Глухаренок редко затаивается и держит стойку, как тетеревенок, — он старается удирать от собаки пешком как при самой стойке, так и после посыла, когда собака должна поднять птицу на крыло. Глухарь взлетает не сразу, а несколько отбежав. Это нервирует собаку и может приучить молодую гоняться за дичью и срывать стойку. Зато переместившиеся глухарята сидят так крепко в траве или кусте, что собаке совсем не трудно их ловить, от чего легавую следует всемерно отучать.
Рассевшихся по веткам кустов или деревьев глухарят не всегда удается разыскать с легавой. Здесь собаке должен помогать сам охотник, стараясь рассмотреть их, что не так легко, так как сидят они совсем неподвижно.
В августе, пока глухарята сидят на ветках невысоко, легавая еще может поймать их кое-как на чутье, но при высоких посадках, в сентябре, это дело безнадежное.
В глухом повале, густом ельнике, под валежинами, в кочкарнике и болоте держатся в это время одинокие, еще не вполне перелинявшие старые петухи. К этому времени они уже покидают недоступные крепи. От стойки они уходят обычно бегом и поднимаются потом далеко, нередко в гущаре, а часто и совсем вне выстрела.
Старика возьмешь только из-под опытной собаки, которая нередко перехватывает на ходу бегущую птицу и выставляет на охотника.
У крестьян-охотников существует обычай отстреливать самок от выводков. Это особенно касается выводков утиных, которые будто бы мало страдают от этого и, оставшись без матки, никуда не уходят с того места, на котором держались, что удобно для тех, кто любить выбрать выводок
Если по отношению к уткам эти наблюдения и имеют какое-нибудь основание и оправдывают в какой-нибудь степени скверный обычай отстреливать старок, то в отношении тетеревов и глухарей это лишено всякого разумного основания и представляется безусловно вредным. Прежде всего, сохранившаяся старка даст по всем вероятиям на будущий год выводок на том же месте и более полный, чем может дать молодая матка. Кроме того, выводок, оставленный без матки, имеет все шансы погибнуть как от хищников, так и от других неблагоприятных причин. Серьезный охотник считает позором бить матку.
Разогнанный выводок сидит обычно молча и плохо отзывается даже на подлинный голос матки. Поэтому вабить глухарят, как это практикуется с тетеревятами, нет смысла. Тем не менее, терпеливые промышленники практикуют этот способ, пока глухарята еще малы, убивают в первую голову старку, а затем уничтожают и весь выводок. Не всегда глухарка отзывается, иногда подходит пешком молча и улетает.
К сентябрю, как уже сказано, глухарь перестает выдерживать стойку, и охота на глухариные выводки с легавой становится трудной, а под конец и невозможной. К этому времени легавую следует заменить лайкой, которая вполне применима и к охоте по выводкам в августе.
Лайка не делает стойки, хотя на поиске иногда задерживается как бы для стойки, но такая «стойка» свойственна всем почти хищникам. В то время, когда легавая работает почти исключительно чутьем, лайка при розыске дичи пользуется и чутьем, и слухом, и зрением. По моим наблюдениям, первое место среди этих трех чувств занимает у лайки слух, затем чутье и, наконец, зрение. Малейший звук от движения птицы, совершенно неуловимый для человека, воспринимается лайкой на значительном расстоянии, заставляет ее насторожиться, дает ей возможность безошибочно определить место, где затаилась птица, и указать ее охотнику.
Что касается чутья лайки, то она прекрасно разбирается в следах птицы, не оставит без внимания листочка или веточки, побывавшей в ее клюве, но разговоры о способности лайки прихватывать на чутье глухаря, сидящего на значительном расстоянии на вершине высокого дерева, нужно отнести на счет обывательских преувеличений. По чутью лайки в массе ниже легавых.
Зрение в работе по птице и зверю занимает у лайки, по-моему, третье место, хотя оно отличается у нее большой остротой, и лайка легко при его посредстве находит птицу, особенно хорошо замечая малейшие ее движения, как это свойственно животным вообще.
Работа лайки по выводку совершенно непохожа на работу легавой. Ни о каких челноках, правильных кругах или восьмерках на поиске не может быть и речи.
Опытная лайка легко определяет по впечатлению места, где должны или могут быть глухари, и начинает обыскивать эти места с особым старанием. Попав на место, где она фактически зачует птицу, лайка приходит в возбужденное состояние, настораживается, строго держит уши, помахивает хвостом и задерживается на ходу, как бы готовясь схватить могущую взлететь птицу. Свыкшийся со своей собакой охотник легко разберется в этой собачьей мимике и определит, почему заходила собака, чего следует ожидать.
Глухарят, разместившихся после взлета в траве, лайка просто давит, и нужно следить за нею, чтобы дичь не пропала. Усевшихся на дерево глухарят лайка начинает облаивать, что дает возможность охотнику подойти к ним и стрелять сидячих. В последнем случае ее помощь неоценима. Легавая здесь ничего не сделает.
Помощь
mitay (29 March 2018 - 10:32) писал:
Цитата
