Помощь
Но к обеду я уже не был уверен в правильности своего решения. Солнце, почти весеннее, продиралось через задвинутые жалюзи и ласкало своими плоскими лучами серебряную чешую аквариумных рыб, суетящихся в изумрудных зарослях валлиснерии. Назойливая синичка, скакала по подоконнику, периодически заглядывая ко мне в кабинет. Через неплотно закрытое окно доносилось щебетанье вечно беспокойных воробьёв. Вокруг меня разворачивалось действо, я чувствовал это каким то седьмым чувством, гнездящимся по всей видимости в ещё не открытом наукой органе. Говорят старое вино, хранящееся в пыльных и тёмных подвалах, начинает бродить с появлением первых весенних лучей, так и моя кровь не давала мне покоя, предостерегая от нереализованной возможности поучаствовать в чём - то захватывающем. Вышел на балкон. Солнце. Кругом солнце. Залитые его светом, застывшие сады, тянули ввысь свои осиротевшие чёрные ветви, радуясь последней возможности понежиться в его ласковых лучах. Запах прелой листвы ударил в лицо и подгоняемый ласковым ветерком, понёсся к нитям моих охотничьих тропинок, по приятельски зазывая меня с собой. Ну, и что я тут делаю? В этом каменном, душном мешке? Набираю Олега.
Через два часа наши сапоги месили грязь по заезженной, местами разбитой грунтовке. Без чёткого плана и идей по поводу охоты, не питая каких либо иллюзий мы просто шли, мимо постаревшей и поредевшей слуды, с тоской глядящей в пустые глазницы некогда полноводных, кишащих жизнью озёр, мимо тёмной, казавшейся не живой дубовой гривы на наш охотничий бивак по ничьей территории. Казалось осень, давно покинула эти места, а зима, задержавшись где-то на безлюдном полустанке, ещё не вступила в свои законные права. Жизнью не пахло, именно складывалось ощущение мёртвых лугов, а не заснувших до весны. Однако по пути мы не без удовольствия отметили для себя, что небольшое болотце из которого мы берём воду полностью свободно ото льда, более того на поверхности гуляет мелкая рыбёшка. Наскоро заготовили дров, перекусили и тронулись на вечёрку. Пришли пораньше, чтобы осмотреться на месте. Болотце, куда были устремлены наши надежды, с утра ещё по всей видимости открытое, теперь подёрнулось по меляку тонкой поволокой льда. Однако оставалось ещё метров семьдесят глубокой воды, которая конечно не столь привлекательна для уток в эту пору, но всё же на безрыбье, как говорится выбирать не приходится. Я вышел на бугор в надежде хоть издали увидеть табунок пролетающих уток и изредка покрякивая в манок, предался воспоминаниям о прошедшем сезоне, о стаях, расчерчивающих воздух параболами своих крыльев, заходящих на посадку, о том как стоял тут, заедаемый комарами, полный надежд на удачный выстрел. А теперь, на последок, хотя бы просто подышать этим простором и концентрированной волей, этого будет вполне достаточно. А дальше пусть идёт зима с её межсезоньем и натоптанным треугольником холодильник-телевизор-диван и обратно.
Резкий, взявшийся из ниоткуда шум крыльев, разрезающих плотный, прохладный воздух отрезвил моё сознание и вернул из грёз в охоту, мгновенно обострив органы чувств. Утка ведь, братцы! Утка!!! Бегом к воде, впопыхах нащупываю болтающийся на тесьме, продетой в петлицу свой старенький манок. Даю осадку! Ещё! Три квачка и опять осадку. Азарт просто переполняет, подпрыгиваю в такт издаваемым мною же звукам. Пара, едва не задев меня веерами распушённых хвостов, пытается сесть, вскинуть не успеваю, соображаю быстро, теперь и не нужно, там ледок, вернутся. Замолкаю. Жду. Утки, часто замахав крыльями, поднимаются и круто завалив в мою сторону, выходят на выстрел. Удар! Крякуша, комом падает в воду, подымая фонтан брызг. По селезню вторым в азарте мажу. Рядом стреляет Олег. Его утка громко бьётся о землю. Есть по одной. Продолжаю «дудеть». Через пару минут ещё три заходят на посадку. Бью одну у самой воды, вторую на подъёме. Первая крутится, вторая наглухо. Перезаряжаюсь, не сводя с первой глаз, нет угасает. Всё. Но вторая подпрыгнула и быстро нырнув за куст, выровнялась и полетела прочь. Не успеваю добить, обидно. Слышу Олег, роняет ещё одну. По две есть, отлично. О чём ещё мечтать. Утка поперла, даю осадку за осадкой. Мажу. Не успеваю. Опять мажу. Олег не отстаёт. Темнеет. Слева шкварчит селезень. Вот он заходит. Эх, люблю когда так планирует, сгребая воздух в полукруги своих сильных крыльев. Только бы не мазнуть. Новое ружьё, ещё не слушается. Бью. Селезень уронив голову смачно шлёпается на мутную гладь и ударив несколько раз крылом затихает. Олег с дуплета роняет одну и она едва не окатив меня холодной водой приземляется, выравниваясь, пытается удрать в ближний куст. Отпускаю на сколько возможно и добиваю. По три есть. Этого просто не может быть. Ни чего не предвещало охоты то, а тут такое. Не подвело меня чувство однако. Но вот, незадача, мы по неверию пришли в коротких сапогах. Как утку доставать. Олег побежал в домушку за элькой, а я остался ждать. Стемнело, звуки стихли. Холодное дыхание зимы, идущее авангардом, чувствовалось всё отчётливее. Лёд на глазах застилал своим прозрачным паркетом ещё полчаса назад свободное болото, подготавливая декорации к приходу капризной красавицы. Медленно и верно он давил своей волей нежелание живого становиться в какие либо жёсткие рамки. Только белые кудряшки перьев, выбитые дробью из разжиревших утиных тел, понеслись, увлекаемые ветром куда-то в сумрак ночи, унося с собой очередной сезон охоты по перу. Всё. Вот теперь всё. Нет конечно же ещё жаркая домушка, коньячок и пересказы сегодняшней удачи.
Сообщение отредактировал mergen: 20 November 2014 - 07:20
Цитата
